Наталья Сорокина Суд Камбиза или Сдирание кожи с продажного судьи

В 1421 году центральную площадь Брюгге, торгового порта и главного города Западной Фландрии, украсило пышное готическое здание новой ратуши. Прежнее, то, в котором размещалось городское управление, сгорело еще двести лет назад, и собрания совета города с тех пор проходили в здании тюрьмы. Лишь в 1376 году Людовик II Мальский, граф Фландрии, принял решение о сносе темницы и постройке на ее месте ратуши, которая соответствовала бы высокому экономическому и политическому месту, занимаемому Брюгге среди городов Северной Европы. Когда строительные работы, затянувшиеся на целых 45 лет, наконец, завершились, начались новые – над внутренними интерьерами ратуши. Для этих целей привлекли лучших фламандских мастеров и живописцев, в числе которых был и уроженец Удерватера Герард Давид. Несмотря на то, что в Брюгге он обосновался всего несколько лет назад, двадцатичетырехлетний художник довольно быстро был замечен и отмечен знатоками живописи, и получал достаточно заказов, чтобы позволить себе иметь собственную мастерскую. В 1484 году имя Давида упоминается в регистре живописцев Брюгге, а десять лет спустя, после смерти знаменитого Ханса Мемлинга, ведущее положение среди художников Фландрии уверенно перешло к нему. Об авторитете Герарда Давида свидетельствовал и престижный заказ городских властей написать серию панелей для новой ратуши. Так как заранее было обговорено, что работы художника предназначаются для зала, в котором будет проходить заседания городского суда, то и сюжет был выбран соответствующий – «Суд Камбиза». В основу его легла история персидского судьи Сисамна, случившаяся в 530 – 522 годах до н. э., в правление персидского царя из династии Ахеменидов – Камбиза II, и записанная Геродотом во время путешествия на Восток: «Затем царь поставил сатрапом Сард своего сводного брата Артаферна и вместе с Гистиеем отбыл в Сусы. Отана же он назначил начальником войска в Приморской области. Отец этого Отана – Сисамн был одним из царских судей.

Гаянэ Амбарцумян Синяя борода

С тех пор, как в 1697 году французский поэт и член Французской академии Шарль Перро опубликовал литературно обработанную им французскую народную легенду о жестоком убийце жен по прозвищу Синяя борода, среди возможных прототипов злодея фигурировали разные реальные личности. Назывались и король Англии Генрих VIII, и русский царь Иоанн Грозный, и английский лорд Уильям Даррелл по прозвищу Свирепый, и португальский аристократ граф Гоши, и римский дворянин Франческо Ченчи, и едва ли не все мужские представители флорентийского рода Медичи. Но постепенно из рядов «кандидатов на звание Синей бороды» они выбыли, и, в конце концов, большинство историков сошлись в том, что на эту роль больше подходит барон Жиль де Рэ…

СОРАТНИК ОРЛЕАНСКОЙ ДЕВЫ

Жиль де Лаваль барон де Рэ из рода Монморанси родился в замке Машекуль, на границе Бретани и Анжу в 1404 году, и принадлежал к одной из старинных, родовитых семей Франции, известной с Х века, из которой вышло немало знаменитых царедворцев и более дюжины маршалов и коннетаблей. Воспитанием рано осиротевшего Жиля занимался дед – Жан де Краон, сеньор Шантосе и Ла Сузы. Как полагалось в рыцарской среде, с детства Жиля обучали воинскому искусству, но де Краон, высоко ценивший образованность, сумел привить внуку также любовь к книгам. Известно, например, что впоследствии барон де Рэ собрал богатую библиотеку редких манускриптов и рукописей. В 1420 году, когда Жилю исполнилось шестнадцать, он был обвенчан с Катериной де Туар, дочерью соседей, столь же знатных, как и род де Рэ. Но молодожены виделись нечасто, даже единственная их дочь Мария появилась на свет между военными походами отца.

Молодой барон со своим отрядом выступал на стороне дофина Карла, что в сложившихся условиях свидетельствовало как о независимости его характера, так и о патриотизме. Далеко не каждый французский аристократ спешил поддерживать дофина Карла, находившегося в отчаянном положении, равно как и жертвовать своим состоянием ради Франции, переживавшей один из самых трагических периодов в своей истории. В 1413 году возобновилась Столетняя война с англичанами, французы терпели поражение, страна разорена, города разграблены, поля опустошены, народ дошел до крайней нищеты, а наследник престола был объявлен незаконнорожденным и лишен права на королевскую корону, которая перешла к английскому королю Генриху V.

Юрий Баранов Россия – Америка: самое начало

Еще до возникновения государства США в России началась дипломатическая работа, связанная с этим надвигающимся событием. В августе 1767 года российский посланник в Лондоне Алексей Семенович МусинПушкин направил императрице Екатерине II реляцию, в которой сообщал о неподчинении жителей американских колоний Великобритании некоторым действиям королевских властей. Речь, в основном, шла о налогах. «Американцы, – писал он, – никогда добровольно не согласятся на выплату податей, здешним (английским) парламентом без всякого о том соглашения и содействия с тамошними провинциями самопроизвольно налагаемыми. Требование их в том состоит, чтоб <…> народ не был принужден ни к каким другим податям, окромя тех, на кои согласятся депутаты каждой провинции и каждого города…». Русский дипломат отметил, что британский парламент «старался способствовать» английским фабрикам, а американским – препятствовать. Еще более подробно он рассказывает об обострении отношений между британской властью и американскими поселенцами в другой реляции, написанной на следующий же день.

Николай Бессонов Мифы и мифотворцы западноевропейского колдовства

Когда речь заходит о процессах над ведьмами, на протяжении несколько сотен лет сотрясавших Европу, одно из самых распространенных заблуждений касается времени: охота на ведьм неизменно связывается со Средневековьем. Между тем, широко ведовские процессы начались только после появления книгопечатания. Именно тогда печально известный «Молот ведьм» разошелся широким тиражом и вызвал первую волну репрессий. Пик охоты на ведьм пришелся на просвещенную эпоху Возрождения и даже на более поздние времена. Современниками сожжений были Рафаэль и Кеплер, Магеллан и Спиноза. Последняя казнь за колдовство произошла в Европе, когда Наполеон получал военное образование.

К сожалению, документированы ведовские процессы плохо. Многие исторические источники уцелели буквально чудом. (В одной из сохранившихся книг, написанной Германом Лоэром, судебным чиновником из Рейнбаха, приводится жуткая статистика: в маленьком немецком городке Рейнбах на триста семей пришлось 150 заживо сожженных!) Что тогда говорить об архивных документах, существовавших в единственном экземпляре? В архивах хозяйничали полчища крыс, не редкостью были пожары, в которых погибали бумаги с записями, делая общую картину все менее полной. Так огонь, поглотив сотни тысяч женщин, уничтожил потом и саму память о них. Историки не могут учесть события, о которых не сохранилось письменных свидетельств. Многое так и останется «за кадром». Сколько было таких неизвестных нам судов по сравнению с известными? Треть? Половина? Ответа на этот вопрос нет. Сейчас историческая наука уже не решается утверждать, что 200 тысяч казненных «ведьм» – достоверное число. После кропотливой работы исследователей в архивах всплывают новые, доселе неизвестные сведения, не включавшиеся ранее в подсчеты. Маятник оценки движется в другую сторону, и только профессиональная осторожность мешает историкам придти к единому мнению.

Татьяна Громова Подвижники русской старины. У истоков славянской филологии

С тех пор, как в «Повести временных лет» была осознана и письменно зафиксирована идея славянской общности, интерес к ее прошлому и настоящему проявляли многие русские ученые, каждый из которых внес более или менее значимый вклад в славистику. По общепринятому мнению, как филологическая научная дисциплина, занимающаяся изучением языка и литературы славянских народов, их древностей, изданием и критикой древнейших письменных памятников, славяноведение возникло во 2-й половине XVIII века. Первым же «кирпичиком» в здание славистики вполне заслуженно можно считать исследования подложных рукописей «Соборное деяние», Требник митрополита Феогноста и «Диаконовские ответы», проведенные старообрядцами Выгорецкой пустыни Андреем Денисовым, Мануилом Петровым и Леонтием Федосеевым в 1719 и 1723 годах. Для становления науки, огромное значение имели труды Михаила Васильевича Ломоносова, обратившего внимание на родство славянских языков, роль церковнославянского языка в формировании русского литературного языка, и историческую роль славян в мировой культуре.

Интерес к славянскому миру в эпоху Просвещения был столь велик, что уже в начале XIX века стали возникать первые кафедры славяноведения в университетах. И не только в славянских странах, но и в Парижском, Венском, Лейпцигском, Берлинском, Будапештском и других европейских высших учебных заведениях.

В России они были открыты в 1830-е годы при Московском, Петербургском, Казанском и Харьковском университетах. Это позволило всего за несколько десятилетий накопить богатый исторический, филологический, лингвистический и этнографический материал, и провести колоссальную работу по описанию рукописей, обработке древнеславянских текстов, созданию словарей, грамматик, фольклорных собраний.