Criminal liability for illegal implementation of medical and pharmaceutical activity: comparative analysis of legislation of the post-Soviet states

Sungurova Ekaterina Dmitrievna Senior Educator, the department of Civil Law and Procedure, Northern (Arctic) Federal University named after M.V. 163000, Russia, Arkhangel'skaya oblast', g. Arkhangel'sk, pr. Lomonosova, 58, of. 111 e.gavrilyuk@narfu.ru Other publications by this author

К числу приоритетных направлений государственной политики стран постсоветского пространства (России, Белоруссии, Армении, Казахстана, Азербайджана и Кыргызстана) относятся охрана жизни и здоровья граждан. Это можно обнаружить, обращаясь к основным законам данных стран: Конституциям России (ст. 41) ^[1], Республики Казахстан (ст. 29) ^[2], Республики Армения (ст. 38) ^[3], Азербайджанской Республики (ст. 41) ^[4], Республики Беларусь (ст. 45) ^[5] и Кыргызской Республики (ст. 47) ^[6]. В развитие данных конституционных положений приняты нормативные правовые акты, обеспечивающие сбалансированную систему оказания медицинских и фармацевтических услуг, а также определяющие границы, сферу и механизмы государственного контроля за соответствующими видами деятельности. И несмотря на то, что в настоящее время все государства приняли курс на либерализацию экономики и создание благоприятных условий для ее развития, одним из основных механизмов публично-правового регулирования является лицензирование ^[7]; ^{[8, ст. 12]}; ^{[9, ст. 43]}; ^{[10, ст. 13]}; ^{[11, прил. №1]}; ^{[12, ст. 15]}.

Сравнительно-правовой анализ лицензионного законодательства свидетельствует об отсутствии унифицированного похода к регулированию рассматриваемой сферы общественных отношений. Так, в соответствии с нормативными актами Кыргызстана и Азербайджана лицензированию подлежит только медицинская деятельность, осуществляемая частными учреждениями и индивидуальными предпринимателями, другие страны, устанавливают обязательное наличие лицензии на занятие соответствующими видами деятельности вне зависимости от принадлежности субъекта к государственному или частному сектору экономики. Фармацевтическая деятельность во всех странах контролируется государством и подлежит лицензированию. Отсутствие разрешительного документа при оказании медицинских услуг или производстве лекарственных средств, медицинских изделий при определенных условиях может повлечь уголовное преследование.

Уяснение содержания уголовно-правовых норм, направленных на противодействие незаконной медицинской и фармацевтической деятельности, в национальных практиках исследуемых стран, дает возможность выявить тенденции развития уголовного законодательства на постсоветском пространстве. Анализируя уголовное законодательство указанных стран, можно выделить несколько подходов к систематизации преступлений за незаконное занятие медицинской и фармацевтической деятельностью.

1. Преступления против здоровья населения.

Так, российское уголовное законодательство предусматривает наказание за незаконное занятие медицинской и фармацевтической деятельностью (ст. 235 УК РФ) и незаконное производство лекарственных средств и медицинских изделий (ст. 2351 УК РФ). Указанные преступления включены в главу «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности». Непосредственным объектом означенных составов преступлений выступают общественные отношения, обеспечивающие охрану здоровья населения ^[13]. Вместе с тем вопрос об объекте исследуемых составов имеет неоднозначное решение. Так, по мнению М.М. Малаховой «основной объект преступления, предусмотренного ст. 235 УК РФ, представляет общественное отношение, устанавливающее порядок лицензирования частной медицинской практики и частной фармацевтической деятельности в целях обеспечения абсолютного естественного права человека на здоровье, дополнительным непосредственным объектом является здоровье и жизнь конкретного индивида» ^{[14, с. 8 – 9]}. В свою очередь Н.И. Ветров рассматривает здоровье человека, как «непосредственный объект преступления, а его жизнь – дополнительный» ^{[15, с. 537]}.

Статья 280 Уголовного кодекса Республики Армения ^[16] (далее – УК РА) устанавливает ответственность за незаконную частную медицинскую или фармацевтическую деятельность, а также за изготовление или производство, или сбыт поддельных лекарств, повлекшие по неосторожности вред здоровью человека или его смерть. Указанное преступление отнесено к группе преступлений против здоровья населения. Диспозиция же части 1 статьи 280 УК РА, определяя объективную сторону деяния, конкретизирует частную сферу медицинской деятельностью, исключая тем самым уголовное преследование по указанной норме лиц, оказывающих медицинскую помощь в государственных медицинских учреждениях. Стоит отметить, что в соответствии со ст. 43 упомянутого выше Закона «О лицензировании» разрешительный документ (лицензия) необходим для оказания медицинской помощи и осуществления медицинского обслуживания организациями или индивидуальными предпринимателями.

В отличии от российского законодателя, выделившего в 2014 г. незаконную деятельность по производству лекарственных средств и медицинский изделий в самостоятельный состав – ст. 2351 УК РФ ^[17], УК РА одной статье объединяет составы двух самостоятельных криминальных деяний: незаконная частная медицинская или фармацевтическая деятельность (ч. 1 ст. 280) и изготовление и сбыт поддельных лекарств (ч. 2 ст. 280). В диспозиции части 2 статьи 280 УК РА отсутствуют квалифицирующие признаки, в то время как отечественный законодатель выделяет преступления, совершенные организованной группой и в крупной размере (ст. 2351).

Сравнивая положения УК РФ и УК РА, можно сделать вывод, что конструкции норм российского закона оптимальны по причине более глубокой дифференциации уголовной ответственности за счет квалифицирующих признаков, предусматривающих повышенную ответственность за совершение криминальных деяний организованной группой и в крупной размере (ст. 2351), а также потому, что допускают привлечение к уголовной ответственности по факту осуществления незаконной деятельности без привязки к сектору экономики.

Белорусский законодатель незаконное врачевание (ст. 335 Уголовного кодекса Республики Беларусь ^[18] (далее – УК РБ)) относит к числу криминальных посягательств на здоровье население. В диспозиции статьи 335 УК РБ раскрывается объективная сторона преступления незаконного врачевания «занятие врачеванием или фармацевтической деятельностью как профессией лицом, не имеющим надлежащего медицинского образования или без надлежащего разрешения…». Относя к врачеванию не только медицинскую, но и фармдеятельность, белорусский законодатель широко определяет соответствующий вид криминального деяния.

В отличии от российского законодательства, привязывающего криминальное деяние только к отсутствию разрешительного документа, белорусский – допускает наступление уголовно-правовых последствий и при отсутствии надлежащего медицинского образования. Указывая в статье 235 УК РФ только на отсутствие разрешения, отечественный законодатель подразумевает, что если нет соответствующего образования, то не может быть и разрешения (лицензии), что, на наш взгляд необоснованно, учитывая, что на практике не исключены случаи оказания медицинской помощи лицами, не имеющими соответствующего уровня образования и квалификации, в стенах медицинского учреждения, имеющего необходимые разрешительные документы. Представляется, что уголовное законодательство Белоруссии обеспечивает противодействие соответствующему виду криминального деяния, в то время как по УК РФ при схожих деяниях, ответственность будет в рамках другого состава преступления – ст. 238 УК РФ. Данный факт подтверждается примерами судебной практики. Так, судебная коллегия по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции отменила апелляционное постановление Камчатского краевого суда от 12.12.2019 г. в отношении К. и отправила дело на новое апелляционное рассмотрение. Изначально в отношении К. был вынесен оправдательный приговор и признано за подсудимым право на реабилитацию. В суде первой инстанции ему вменялись ч. 1 ст. 238 УК РФ и ч. 2 ст. 327 УК РФ. Государственный обвинитель указывал, что К. оказывал медицинские услуги, не отвечающие требованиям безопасности жизни или здоровья в Региональном сосудистом центре ГБУЗ «ККБ им. А.С. Лукашевского» на основании представленных заведомо подложных сертификата по специальности «сердечно-сосудистая хирургия», удостоверения к диплому о базовом высшем медицинском образовании о прохождении подготовки в ординатуре, а также проводил операции по имплантации пациентам стентов с истекшим сроком годности. Апелляционным постановлением Камчатского краевого суда приговор суда был изменен в части исключения из описательно-мотивировочной части приговора суждения суда о сомнительности и противоречивости выводов экспертов. Однако кассационная инстанция усмотрела основания для отмены указанных актов, указав, что имеются нарушения норм материального и процессуального права при постановлении судебных актов ^[19]; ^[20].

В Кыргызской Республике ответственность за указанные деяния может наступить по статье 282 Уголовного кодекса ^[21] (далее – УК КР) «Создание опасности для потребителей». Указанная норма также отнесена законодателем в главу 39 «Преступления против здоровья населения». На квалификацию не влияет причинений вред является результатом незаконной медицинской или иной сопряженной деятельности (производство или продажа товаров, выполнение работ либо оказание услуг). Указанная глава уголовного закона Кыргызской Республики аккумулирует нормы об ответственности за незаконный оборот лекарственных средств, диагностических, профилактических, лечебно-косметических изделий, техники медицинского назначения, продуктов лечебно-профилактического питания или пищевых добавок. В том и в другом случае деяния посягают на жизнь и здоровье «потребителей», «людей» (цитата из УК КР – прим. автора), то есть неопределённого круга лиц, а объектом преступления выступает здоровье населения в целом, а не конкретного лица.

2. Преступления в сфере экономической деятельности.

Преступления, связанные с незаконной медицинской и фармацевтической деятельностью включены в группу преступлений в сфере экономической деятельности в Азербайджане и в Кыргызской Республике.

Так, в Азербайджане ответственность за указанные деяния наступает по статье 192 «Незаконное предпринимательство» Уголовного кодекса Азербайджанской Республики ^[22] (далее - УК АР). Данная норма является общей, относя к числу преступных деяний любую незаконную деятельность, в результате которой гражданам, организациям или государству был причинен ущерб (от крупного до особо крупного), либо был получен доход в значительных размерах. Статья 200.1 УК АР устанавливает ответственность за продажу, хранение с целью сбыта или ввоз заведомо некачественных лекарственных препаратов, не отвечающих требованиям нормативно-технических документов, с неизвестным происхождением, с истекшим сроком годности, подлежащих государственной регистрации по закону, но не прошедших таковой, а также производство, продажу, хранение с целью сбыта или ввоз фальсифицированных лекарственных средств, при совершении этих деяний в значительном размере. Включение законодателем указанных норм в одну главу свидетельствует о том, что приоритетным в оценке характера опасности рассматриваемых деяний являются экономические интересы государства, ущемляемые в результате незаконной медицинской и фармацевтической деятельности. Последствия в форме вреда жизни и здоровья граждан отнесены к числу квалифицирующих признаков, влекущих более строгое наказание.

Уголовное законодательство Кыргызской Республики к преступным деяниям относит незаконную медицинскую деятельность и незаконное производство лекарственных средств и медицинских изделий, при этом виновный понесёт ответственность по ст. 211 УК КР «Незаконная предпринимательская или банковская деятельность». Объективная сторона указанного состава преступления выражается действием – занятие предпринимательской деятельностью без специальной лицензии и (или) разрешений в случаях, когда такая лицензия и (или) разрешение обязательны, или с нарушением условий лицензирования, если это деяние сопряжено с извлечением дохода в крупном или особо крупном размере. Здесь стоит напомнить, что именно в Кыргызстане лицензированию подлежит только частная медицинская деятельность, которая по своей сути является предпринимательской.

3. Преступления в сфере медицинского и фармацевтического обслуживания.

В уголовных законах отдельных стран законодатель выделяет отдельные главы, охватывающие преступления в сфере медицинского и фармацевтического права.

Так, УК КР содержит главу 24 «Преступления в сфере медицинского и фармацевтического обслуживания», в состав которой помимо прочего включена статья 159 «Незаконная лечебная деятельность». В диспозиции указанной статьи объективная сторона преступления представлена следующим образом: незаконная лечебная деятельность, осуществляемая лицом, не имеющим надлежащего медицинского образования. Здесь, аналогично уголовному закону Республики Беларусь, законодатель делает акцент на отсутствии не просто соответствующего разрешения (лицензии) на занятие медицинской и фармацевтической деятельности, а на отсутствие необходимого образования.

Уголовный кодекс Республики Казахстан ^[23] (далее – УК РК) также отличается специальным регулированием рассматриваемых составов, отнесенных законодателем в отдельную главу 12 «Медицинские уголовные правонарушения» и включающей 7 статьей, устанавливающих ответственность за незаконную медицинскую и фармацевтическую деятельность и ненадлежащее выполнение обязанностей работниками данной сферы. Для настоящего исследования наибольший интерес представляет статья 322 УК РК «Незаконная медицинская и фармацевтическая деятельность и незаконная выдача либо подделка рецептов или иных документов, дающих право на получение наркотических средств или психотропных веществ». Уголовная ответственность по данной норме наступает при условии причинения вреда здоровью пациента либо смерти по неосторожности. Верховный Суд Республики Казахстан в нормативном постановлении от 24.01.2020 № 3 «О некоторых вопросах применения судами законодательства по делам об уголовных правонарушениях в сфере экономической деятельности» ^[24] в пункте 11 разъяснил, что незаконная медицинская и фармацевтическая деятельность при отсутствии последствий, предусмотренных статьей 322 УК, влечет ответственность по соответствующей части статьи 214 УК РК (глава 8 «Уголовные правонарушения в сфере экономической деятельности» - прим. автора) в случае, если эта деятельность повлекла причинение крупного ущерба гражданину, организации или государству либо сопряжена с извлечением дохода в крупном или в особо крупном размере либо с производством, хранением, перевозкой, либо сбытом подакцизных товаров в значительном размере.

Если указанная деятельность повлекла последствия, предусмотренные как статьей 214 УК, так и статьей 322 УК, то действия виновного лица подлежат квалификации по совокупности уголовных правонарушений.

Изучение зарубежного законодательства, устанавливающего ответственность за незаконную медицинскую и фармацевтическую деятельность, позволяет сделать вывод об оправданности выделения отдельной главы в сфере преступлений, совершаемых медицинскими работниками. Вместе с тем, следует отметить, что в настоящее время такая систематизация далека от совершенства. Отдельные ученые подвергают критике такое построение уголовного закона. В частности, Антонова Е.Ю. отмечает, что «в иных главах УК РК также можно обнаружить преступления, которые по своей сути являются профессиональными медицинскими. Так, в главу 11 УК РК 2014 г. «Уголовные правонарушения против здоровья и нравственности» помещена статья 315, предусматривающая ответственность за незаконное изъятие органов и тканей человека…» ^{[25, с. 25]}. Также автор приводит и другие примеры, свидетельствующие о том, что казахский законодатель без какой-либо системы обобщил преступления в сфере медицинской деятельности в отдельную главу. Азыкова Ж.М. также ставит вопрос о целесообразности выделения профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками: «достаточно уделять отдельное внимание данному виду преступлений как самостоятельной категории преступлений на научно-исследовательском уровне… законодательное закрепление такой дифференциации противоречит, прежде всего, основному принципу построения структуры Уголовного кодекса» ^[26].

На наш взгляд, организация уголовно-правовых норм по принципу выделения в уголовном кодексе отдельной главы в сфере медицинских и фармацевтических преступлений представляется интересной и при должном изучении опыта зарубежных стран, рационально выработанном подходе к систематизации данных преступлений, может быть воспринята в уголовном законе Российской Федерации.

На основании изложенного можно сделать вывод о существовании трех подходов к установлению родовой принадлежности по объекту преступлений в сфере незаконного осуществления медицинской и фармацевтической деятельности. Первый подход (Россия, Армения, Беларусь, Киргизия) объектом преступления указывают здоровье населения. Второй подход (Азербайджан, Киргизия) предполагает в качестве объекта уголовно-правовой охраны порядок осуществления предпринимательской деятельности. А третий подход (Казахстан, Киргизия), где объектом выступает сфера медицинского обслуживания населения.

Содержание санкций, установленных законодателем за нарушение запрета уголовно-правовых норм за рассматриваемые преступления, зависит от объекта правовой охраны. В странах, где данный вид преступлений относится к числу экономических, установлен приоритет штрафных санкции, размер которых зависит от извлечённого дохода. Так, в Кыргызской Республике незаконная предпринимательская деятельность наказывается общественными работами I категории (от 60 до 120 часов – прим. автора) или штрафом I категории (от 600 до 1000 расчетных показателей, которые определяются в соответствии с законом ^[27] – прим. автора), в том случае, если доход извлечен в особо крупном размере, то допускается также наказание в виде общественных работ II категории (от 120 до 200 часов – прим. автора) или лишения права занимать определенные должности либо заниматься определенной деятельностью I категории (на срок от одного года до двух лет – прим. автора), либо в виде исправительных работ I категории (от одного года до одного года шести месяцев – прим. автора), или штрафом II категории (от 1000 до 1400 расчетных показателей – прим. автора).

Более суровый подход в Азербайджане. За незаконное предпринимательство может быть назначено уголовное наказание в виде штрафа (при этом установлен диапазон размера от двукратного до четырехкратного размера причиненного в результате преступления ущерба – прим. автора), ограничение либо лишение свободы до шести месяцев. При наличии квалифицирующих признаков размеры штрафа увеличиваются от трехкратного до пятикратного размера причиненного в результате преступления ущерба (полученного дохода), а максимальный срок лишения свободы достигает семи лет. При этом лишение свободы может быть сопряжено с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Аналогичный подход установлен законодателем Азербайджана в отношении лиц, совершивших преступления, предусмотренные ст. 200.1 УК АР, с той разницей в том, что максимальная санкция статьи десять лет лишения свободы с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

В Казахстане при квалификации совершенного преступления по статье 214 УК РК ответственность наступает в виде штрафа в размере до двух месячных расчетных показателей (с 01.01.2021 г. месячный расчетный показатель составляет 2917 тенге) ^[28], исправительных работ в том же размере, общественных работ с ограничением максимального количества часов – 600, ограничение или лишение свободы до двух лет. При наличии квалифицирующих признаков допускается конфискация имущества. Важно, если лицо, совершило преступление впервые и добровольно возместило ущерб, оно освобождается от уголовной ответственности.

В странах, где данные правонарушения относятся полностью или по совокупности к преступлениям против здоровья населения, наказание за их совершение зависит от тяжести причиненного вреда жизни и здоровью. Так, санкции статьи 159 «Незаконная лечебная деятельность» УК КР предусматривает назначение штрафа VI категории (от 2600 до 3000 расчетных показателей – прим. автора) или лишение свободы II категории (от двух лет шести месяцев до пяти лет – прим. автора) с лишением права занимать определенные должности либо заниматься определенной деятельностью на срок до двух лет при причинении тяжкого вреда здоровью или значительного вреда соответственно. А в случае квалификации преступления по статье и 282 «Создание опасности для потребителей» УК КР, может последовать наказание в виде лишения права занимать определенные должности либо заниматься определенной деятельностью III категории (на срок от трех до четырех лет – прим. автора), или исправительными работами III категории (от двух лет до двух лет шести месяцев – прим. автора), или штрафом IV категории (от 1800 до 2200 расчетных показателей – прим. автора).

В Армении максимальное наказание наступает в случае причинения смерти по неосторожности при занятии частной медицинской или фармацевтической деятельностью без соответствующего разрешения – 5 лет лишения свободы. В Белоруссии незаконное врачевание, повлекшее по неосторожности смерть человека или причинение тяжкого телесного повреждения влечет наказание в виде лишения свободы на срок до семи лет. В Казахстане при причинении по неосторожности средней тяжести вреда здоровью человека применяется наказание в виде штрафа, исправительных работ, ареста с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью или без такового. Если причинен тяжкий вред здоровью человека, то допускается лишение свободы на срок до 3 лет. При наступлении смерти человека наказание может быть назначено либо в виде ограничения свободы, либо в виде лишения свободы до пяти лет, если смерть наступила у двух и более лиц, то срок увеличивается до семи лет.

Согласно статье 235 УК РФ при причинении вреда здоровью человека наказание может быть назначено в виде штрафа, при этом ограничен его максимальный размер, ограничения свободы, принудительных работ, либо лишении свободы. В том случае, если наступила смерть потерпевшего, то санкция статьи предусматривает наказание в виде принудительных работ или лишения свободы.

Изложенное свидетельствует об едином подходе законодателей к видам и размерам наказаний за рассматриваемые преступления. Сравнительный анализ санкций статей уголовных кодексов рассматриваемых стран показывает, что в большинстве случаев приоритетным наказанием законодатель называет штраф. Учитывая зарубежный опыт, а также в целях повышения профилактического потенциала правового регулирования, представляется обоснованным расширить санкцию статьи 235 УК РФ дополнительным наказанием в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в течение определенного периода времени.