Experience of the international courts in the area of gathering evidence

Shinkaretskaya Galina Georgievna Doctor of Law Chief Scientific Associate, Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences 119019, Russia, g. Moscow, ul. Znamenka, 10 g.shinkaretskaya@yandex.ru Other publications by this author

Для международного судебного разбирательства, где сторонами выступают суверенные государства, регулирование процесса разбирательства, и в частности, отбор и оценка доказательств, в значительной степени имеет особое значение. Опыт работы внутригосударственных судов вряд ли может служить примером.

В законодательстве государств обычно предусматриваются некоторые ограничения процесса сбора и оценки доказательств. В некоторых странах эти ограничения носят императивный характер, и суды не вправе принимать в качестве доказательств иные данные, кроме тех, которые обозначены во внутреннем законодательстве. В то же время сроки запроса доказательств, в том числе документарных, обычно не ограничиваются. На это обратил внимание Международный трибунал по морскому праву ^[13] в решении по делу GrandPrince^[26].

В международном судебном процессе право решать относительно состава доказательств и порядка их принятия во многом принадлежит самим судам и трибуналам. Начало этому порядку положил известный Договор Джея, которым был учрежден первый в мире межгосударственный арбитраж – Смешанная американо-британская комиссия. Комиссии было предоставлено право рассматривать и принимать во внимание любые доказательства. В ст. VI Договора сказано: «Члены Комиссии вправе выслушивать любых лиц, предстающих перед ними после принесения клятвы, а также принимать во внимание, сообразуясь со справедливостью и правосудием, все письменные документы, книги или бумаги или их копии или извлечения из них» ^[38]. Последующая практика показывает продолжение данной тенденции ^{[32, p. 1]}, что мы и видим в ст. 48-52 его Статута ^[12], а также принятого в соответствии со ст. 30 Статута Регламента ^[10]. В Регламенте конкретизируются общие положения Статута. Нормы Регламента касаются более всего представления документальных доказательств (ст. 49, 50, 56, 57, 61, 62); а также участия свидетелей и экспертов (ст. 63, 65) и полномочий Суда в процессе сбора доказательств (ст. 62, 66-69).

Довольно точно Регламенту Международного Суда следует Регламент Международного трибунала по морскому праву ^[34], с той разницей, что в нем содержание ст. 49 не выделено, а объединено со ст. 62 Регламента Международного Суда в одну ст. 77.

Ни Статут, ни Регламент не устанавливают ограничений для Международного Суда в деле сбора доказательств. Хотя в ст. 52 говорится: «После получения доказательств в установленные сроки Суд может отказать в принятии дальнейших устных и письменных доказательств, которые одна из сторон пожелала бы предъявить без согласия другой», но это не ограничение, здесь утверждается право Суда принять или отказать в принятии доказательства, представленного в пределах временных рамок, причем при отсутствии согласия об этом сторон. Значит, Суду предоставлена значительная степень гибкости в процессе принятия доказательств. В ходе рассмотрения дела NicaraguaМеждународный Суд не принял в качестве доказательства фактов статьи из прессы и выдержки из книг, посчитав их «материалами, которые могут, в определенных условиях, помочь подтвердить наличие некоторых фактов, то есть сработать как иллюстративный материал в дополнение к другим доказательствам» ^{[31, p. 40]}. Далее Суд продолжил: «Суд осведомлен о том, что в пределах Статута и Регламента он обладает свободой оценивать значение отдельных доказательств, хотя неоспоримо, что общие принципы судебного процесса лежат в основе любого утверждения значимости» ^{[31, p. 40]}.

Ч.Ф. Амерасингхе выводит из этой ситуации, что существуют некоторые принципы приемлемости доказательств, которые могут служить критериями правомерности отбора доказательств. Поэтому, говорит он. – если доказательства. Представленные одной стороной, подвергаются сомнению, сторона, которая выдвигает такие сомнения, должна продемонстрировать их неприемлемость ^{[14, p. 167]}.

Согласно ст. 43 (п.1) Статута Международного Суда и ст.44 (п.1) Регламента МТМП процесс в обоих судах состоит из двух частей - письменной и устной. Соответственно и представляемые доказательства делятся на две части: документарные и представляемые устно - это в основном заявления свидетелей и экспертов, а также в ограниченном количестве документы ^{[37, p. 389]}.

Такого же порядка в целом придерживаются также Постоянная палата третейского суда ^[3,4], у которой два Регламента ^[8], Международный центр по разрешению инвестиционных споров ^[5], Административный трибунал ООН ^[11], арбитраж ad hoc - Ирано-американский Трибунал по претензиям ^[29], Суд Европейского Союза ^[7], Европейский суд по правам человека ^[2].

Так, Ш. Розенне квалифицирует ст. 43 Статута Международного Суда, в которой предусмотрены письменная и устная фазы, как императивную и Суд не может избежать ее обязательности даже с согласия сторон в споре ^{[33, p. 1219]}. С этим невозможно не согласиться, учитывая практику Суда. Регламенты Центра по разрешению инвестиционных споров и Постоянной палаты третейского суда в этой части диспозитивны.

Документарные доказательства, представляемые в ходе международного судебного процесса, охватывают всю информацию, представленную сторонами в поддержку их изложения дела по существу, кроме того, что представляют свидетели и эксперты (ст. 43 Статута Международного Суда; ст. 49-50 Регламента Международного Суда; ст. 44, 62, 71 Регламента Трибунала по морскому праву).

Согласно ст. 49 Регламента Международного Суда и ст. 62 Регламента МТМП меморандум, представляемый сторонами должен содержать три части: изложение относящихся к делу фактов; изложение права; и толкование.

В контр-меморандум включаются признание или отрицание фактов, изложенных в меморандуме, и в случае необходимости, изложение дополнительных фактов, а также позиции данной стороны. Для обеспечения эффективности судебного разбирательства необходимо. чтобы ответный меморандум и возражение не просто повторяли утверждения сторон, но были нацелены на выявление проблем, которые их еще разделяют (ст. 49 Регламента Международного Суда). В сложных случаях только на этом этапе стороны могут заявлять, требуют ли они вызова свидетелей и экспертов на устной стадии. Руководство Трибунала по морскому праву для подготовки и представления дела Трибуналу ^[23], а также Практические директивы Международного Суда ^[6], которые являются менее формальными инструментами, чем регламенты, содержат дополнительные рекомендации относительно содержания состязательных бумаг. Так, п.8 Руководства Трибунала по морскому праву требует, чтобы стороны конкретно уделяли внимание каждому изложению фактов в состязательным бумагам другой стороны, с которыми они не согласны; недостаточно только в целом отрицать такие факты.

В практике Международного Суда и Трибунала по морскому праву уже неоднократно было дано толкование термина "документ". В качестве документа может выступать текст договора, национальное законодательство, решения национальных судов, дипломатическая переписка, комментарии, карты, схемы, фотографии, видео-презентации, письменные мнения экспертов, декларации. Сюда могут включаться также пресс-релизы и заявления третьей стороны. В деле Delimitation intheGulfofMaine^{[18, p. 246]}предметом спора стало представление видеофильма. Канада известила Суд, что считает видеофильм доказательством, а США возражали против этого. Секретарь Суда в письме в адрес правительства Канады, утверждал, что в нескольких делах в прошлом Суду были представлены фильмы, квалифицированные как форма доказательства ^{[24, p. 334]}.

Эта позиция подтверждена решением Суда в деле CaseconcerningtheLandandMaritimeBoundary^[17]. Во время рассмотрения данного дела Председатель Суда заявил, что такова практика Суда и что если сторона намерена продемонстрировать фильм, то он должен быть передан секретарю и другой стороне заблаговременно. Такую же позицию Суд занял в деле Gabćíkovo-Nagymaros^{[22, p. 273]}, а также в деле MaritimeDelimitationandTerritorialQuestion^[16,p.112]. Этой же практики придерживается и Международный трибунал по морскому праву ^{[19, p. 17]}.

В целом документарные доказательства должны представляться на письменной стадии разбирательства в срок, указанный для представления состязательных бумаг (меморандумов, контр-меморандумов, и по желанию сторон, ответов и реплик). Однако из этого правила есть два исключения. Во-первых, любая из сторон может представить дополнительные документы в ходе устной стадии с согласия другой стороны или по распоряжению суда (ст. 56 Регламента Международного Суда и ст. 71 Регламента Международного трибунала по морскому праву). На практике стороны договариваются о представлении дополнительных документов не только уже после окончания письменной стадии, но и после завершения устной стадии. В феврале 2002 г. Международный Суд принял Практическую директиву IX о том, что стороны в споре должны воздерживаться от представления новых документов после завершения устной стадии без веского обоснования, при том, что разрешение на это может даваться в исключительных случаях ^[25].

Процесс Постоянной палаты третейского суда более гибок в отношении сроков представления документов (см., ст. 67-68 Гаагской конвенции I). Там говорится, что стороны должны представить новые документарные доказательства или их заверенную копию секретарю, который передает их другой стороне в споре. Эта другая сторона может выразить возражение против их представления или не выражать протест, что принимается как ее согласие, но за другой стороной все же сохраняется право представить свои комментарии и документы в их обоснование. В случае выражения протеста решение вопроса осуществляется судом после заслушивания точек зрения сторон. Заслушивание может иметь место во время публичного заседания либо самим председателем суда в процессе консультаций с представителями сторон. Международный Суд и Международный трибунал по морскому праву могут распорядиться о представлении документов, если сочтут необходимым (ст. 56 Регламента Суда и ст. 72 Регламента Трибунала). На этом промежуточном этапе решение касается только сбора доказательств и не распространяется на вопросы приемлемости документов по существу или их доказательной силы. Если представление документов одной из сторон одобрено, другая сторона получает право комментировать условия этого разрешения и представить документ в поддержку своего комментария.

Во-вторых, ст. 50 Регламента Международного Суда и ст. 63 Регламента Трибунала по морскому праву предусматривают, что оригиналы или заверенные копии документов передаются в секретариат, а суду передаются лишь необходимые извлечения. Копии документов должны быть переданы секретариатом другой стороне. Документы, не оформленные надлежаще, возвращаются подавшей их стороне для усовершенствования. Ст. 50 Регламента Суда и ст. 63 Регламента Трибунала требуют, чтобы к оригиналу состязательных бумаг прилагались заверенные копии любого документа, предназначенного обосновать утверждения, содержащиеся в нем.

Ст. 50 Регламента Суда и ст. 63 Трибунала предусматривают некоторые исключения, направленные на то, чтобы избежать приложения многочисленных пояснений к состязательным бумагам. Прилагаться должны только части документов, прямо относящиеся к цели жалобы или поясняющие статус прилагаемого документа. Однако копия всего документа должна быть передана в секретариат, если только документ не был опубликован и доступен в любой момент для суда и другой стороны в споре. Смысл выражения "доступен в любой момент" может меняться от случая к случаю и нередко порождает неуверенность.

Регламенты Суда и Трибунала не касаются возможности представления в качестве доказательства свидетельских показаний - документа, содержащего показания, данные под присягой в присутствии нотариуса или иного официального лица, как это принято в процессе стран "common law". Практика же не однозначна. В некоторых случаях Постоянная палата международного правосудия и МС принимали свидетельские показания ^[30]. Однако на стадии устного разбирательства Международный Суд отказался принимать письменные показания, полученные от свидетелей ^{[35, p. 156; 36, p. 42]}.

В последнее время свидетельские показания нередко получают такой же статус, как и другие, квалифицированные как приемлемые. Однако Международный Суд выражал сомнения в их содержательной ценности для разрешения спора ^{[15, p. 129]}. Большее признание свидетельские доказательства получают в международном уголовном процессе.

Санкции за неисполнение формальных требований в надлежащий срок, а также несоблюдение формы представления доказательств - скорее не процессуальные, а сущностные. Если какое-либо утверждение в жалобе не подтверждается доказательствами, составленными по надлежащей форме, и такое утверждение оспаривается другой стороной, суд может счесть такое утверждение недоказанным. Кроме несоблюдения формы представления доказательств, в регламентах Международного Суда и Трибунала по морскому праву нет положений относительно неприемлемости документов. В международных уголовных судах ситуация несколько иная.

В конце устной стадии разбирательства стороны должны удостоверить, что все представленные документы являются оригиналами, а если не оригиналами, то достоверными копиями.

Необходимо кратко осветить особенности сбора доказательств в процессе опроса свидетелей и экспертов.

Частью устной стадии разбирательства является опрос свидетелей. Кроме опроса, в качестве доказательств признаются их письменные показания, данные при соблюдении процедуры удостоверения достоверности, как присяга и т.п. Кроме того, показания свидетелей могут быть получены вне судебного заседания. Свидетель докладывает о фактах, составляющих его личное знание.

Свидетели представляются сторонами, которые должны передать в Секретариат список свидетелей и экспертов в разумный срок до открытия устной стадии (ст. 57 Регламента Международного Суда и ст. 72 Регламента Трибунала по морскому праву). Эти списки должны содержать информацию о свидетелях: имя, адрес, гражданство и в общем виде указание на направление его показаний.

Суд в общем виде осуществляет контроль за соблюдением списка. Например. не быть призванным к даче показаний свидетель может быть только в исключительных обстоятельствах. Такая ситуация сложилась в Трибунале по морскому праву в ходе рассмотрения дела ‘SAIGA’ , когда Трибунал решил, что показания одного из свидетелей не имеют отношения к делу и отклонил его вызов ^{[27, p.103]}.

В то же время стороны могут призвать свидетеля, не включенного в список заранее с согласия другой стороны. При наличии возражения решение о заслушивании такого свидетеля принимается судом. Возможно также, по решению суда, заочное заслушивание.

Международный суд в принципе не обладает полномочиями относительно обеспечения присутствия свидетеля принудительными мерами, в этом суд полагается на стороны.

Статуты и Международного Суда и Трибунала по морскому праву предусматривают, что заслушивание ведется публично. если только не принято решение об обратном или стороны возражают против присутствия публики. Обычно опрос свидетелей ведется на одном из официальных языков суда. В некоторых случаях свидетели дают показания на другом языке через переводчика ^{[20, p. 476-477; 28, p. 22]}.

Процедура опроса свидетелей состоит в основном из следующих стадий:

- опрос стороной, вызвавшей свидетеля;

- перекрестный опрос (противной стороной);

- ре-опрос стороной, вызвавшей свидетеля.

После этого невозможен перекрестный опрос, кроме случаев, если в ходе ре-опроса выявились новые проблемы.

Опрос ведется под контролем председателя суда, который также может задавать вопросы. Вся процедура проводится довольно свободно, и председатель обладает значительными полномочиями в управлении опросом.

Стороны вправе возражать против опроса свидетеля на следующих основаниях:

- если свидетелю задаются "наводящие" вопросы;

- если ответы свидетеля не соответствуют поставленному вопросу;

- если свидетеля просят рассказать о слухах;

- если свидетелю приходится отвечать на вопросы как эксперту ^{[9, p.123]}.

В принципе сообщение о слухах допускается, но, как было решено, например. в деле Nicaragua^{[31, p.68]}, их ценность как доказательств не высока.

Сложные ситуации возникают в тех случаях, когда выступает эксперт, просто излагающий факты, то есть действующий в качестве свидетеля.

Назначение и опрос экспертов сторонами следует в целом той же процедуре, что и относительно свидетелей. Оспорить его назначение возможно в ходе предварительного опроса для установления его компетенции. При этом вопросы эксперту должны задаваться в общей форме и быть ограничены его экспертными свойствами. Вопросы не должны затрагивать его точку зрения по рассматриваемому делу. Естественно. что такой опрос проводится прежде всего не той стороной, которая назначала эксперта. В качестве эксперта не запрещается назначать государственного чиновника, хотя суд, оценивая его показания, может учесть его служебное положение(см., ст. 50 Статута Международного Суда и ст. 62 его Регламента, а также ст. 77 Статута Трибунала по морскому праву и ст. 82 его Регламента).

Заключение

Особенности регулирования сбора, оценки и использования доказательств в международном судебном процессе определяются особенностями самого института разрешения споров между государствами. Любой международный суд создается по воле суверенных государств на основе международного права и таким образом, чтобы его деятельность защищала интересы этих государств. Суд действует в строгих рамках, определенных его учредительным договором.

Сторонами в таком споре являются только суверенные государства, и общепризнанный принцип суверенного равенства действует в процессе судебного разбирательства так же, как во всех других ситуациях. Поэтому, если учредительный договор не дает ясного ответа на возможно возникающие вопросы, суд принимает решение самостоятельно, однако с согласия сторон.