Topical issues of the improvement of the procedure of registration and counting of restrictive, coercive and disciplinary measures and punishments

Nagornov Kirill Igorevich Scientific Associate, the faculty of Law, Kazan (Volga Region) Federal University 420008, Russia, respublika Tatarstan, g. Kazan',, ul. Kremlevskaya, 18 nagornov_k@inbox.ru Other publications by this author

В настоящее время одним из актуальных вопросов, существующих в отечественной доктрине и практике применения принудительных мер воспитательного воздействия (далее – ПМВВ), продолжает оставаться вопрос о необходимости и целесообразности учета судом срока содержания несовершеннолетнего в ходе досудебного производства под стражей, домашним арестом – в срок примененной меры воспитательного воздействия, а также срока отбытой части примененной принудительной меры – в срок назначаемого наказания.

Возникновение данного вопроса обусловлено тем, что законодатель, применительно к наиболее суровой форме уголовной ответственности – наказанию, предусмотрел: производство зачета меры пресечения в виде заключения под стражу; в случае замены неотбытой части наказания более строгим – зачет отбытой части наказания; кроме того, применительно к наказанию в виде лишения свободы, а также такой меры пресечения как заключение под стражу – производство зачета срока домашнего ареста. Более того, в соответствии с ч. 5 ст. 72 УК РФ, «при назначении осужденному, содержавшемуся под стражей до судебного разбирательства, в качестве основного вида наказания штрафа, лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью суд, учитывая срок содержания под стражей, смягчает назначенное наказание или полностью освобождает его от отбывания этого наказания», а в ч. 4 ст. 15 Федерального закона № 120-ФЗ от 26.06.1999 «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», указано что «в срок содержания несовершеннолетних, не подлежащих уголовной ответственности, в специальных учебно-воспитательных учреждениях закрытого типа, предусмотренный п. 7 ст. 15 настоящего Федерального закона, на основании постановления судьи засчитываются: срок предварительного заключения несовершеннолетних, если они до освобождения от уголовной ответственности содержались под стражей в порядке меры пресечения или задержания…».

Несмотря на то, что решение указанного вопроса имеет весомое практическое значение, ему в отечественной доктрине посвящено незначительное количество исследований ^{[1; 2; 3, с. 140-141; 4, с. 145]}. Думается, основным «камнем преткновения» в его разрешении выступает различие в правовой природе между мерами пресечения, мерами наказания и мерами воспитательного воздействия, что, в свою очередь, порождает трудности в приведении данных мер к одному единому основанию, в соответствии с которым и будет производиться зачет. Следует отметить и то, что решение данного вопроса осложняет существующий порядок применения мер воспитательного воздействия: данные меры применяются при освобождении от уголовной ответственности и от уголовного наказания. Однако отечественное уголовное законодательство не предусматривает производство зачета из такой и в такую форму реализации уголовной ответственности как «освобождение от наказания» и, уж тем более, – в случае минования лицом такого этапа уголовно-правовых отношений, как привлечение к уголовной ответственности.

Вместе с тем данные обстоятельства не должны являться прямым указанием о нецелесообразности проведения теоретических исследований в указанном направлении, а, наоборот, ввиду того, что в разрешении рассматриваемого вопроса назрела необходимость, это обуславливает актуальность проведение научных исследований, придает им научную новизну в целях поиска новых форм и вариантов разрешения.

В этой связи, с учетом описанной выше проблематики, данное исследование имеет целью рассмотрение вопроса о необходимости и обоснованности регламентации в отечественном законодательстве процедуры зачета срока меры пресечения в срок принудительных мер воспитательного воздействия, а также срока исполнения последних в срок наказания, что обуславливает разрешение комплекса задач, связанных с изучением правовой регламентации в целом института принудительных мер воспитательного воздействия и института зачета мер, а также анализом судебной практики применения к несовершеннолетним мер пресечения, принудительных мер воспитательного воздействия, и положений зарубежного законодательства, регулирующих рассматриваемый вопрос. Методологическую основу настоящего исследования составляет совокупность методов научного познания, среди которых основное место занимают сравнительно-правовой, формально-юридический и статистический методы, а также методы логического анализа, синтеза, индукции, дедукции и обобщения.

Прежде чем перейти к анализу поставленного в исследовании вопроса, представляется необходимым определить круг тех ситуаций, в которых может возникнуть вопрос о необходимости учета судом отбытого срока мер воздействия (ПМВВ и наказания) и срока мер пресечения.

Первая ситуация связана, с тем, что несовершеннолетнему, в период досудебного производства, была избрана мера пресечения, а затем, суд применил к несовершеннолетнему принудительную меру воспитательного воздействия, в порядке: 1) освобождения от уголовной ответственности, 2) освобождения от уголовного наказания – по ч.1 ст. 92 УК РФ либо по ч.2 ст. 92 УК РФ, с помещением в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа (далее – СУВУЗТ).

С учетом положений ст. 72 УК РФ, целесообразным представляется, рассмотреть в настоящей работе вопрос о зачете только в отношении тех мер пресечения, о которых упомянуто в данной норме – заключение под стражу и домашний арест. Произведенная выборка, подлежащих анализу мер пресечения, обуславливает необходимость установления соотношения между категориями преступлений, которые являются одним из условий избрания указанных мер пресечения, и категориями преступлений, которые являются одним из условий применения принудительных мер воспитательного воздействия, что, в свою очередь, будет способствовать конкретизации тех случаев, применительно к которым и будет рассматриваться вопрос о производстве зачета.

Так, относительно избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, высшая судебная инстанция дала следующее разъяснение: «В соответствии с ч.1 и 2 ст. 108 УПК РФ и ч. 6 ст. 88 УК РФ избрание меры пресечения в виде заключения под стражу не допускается в отношении несовершеннолетнего, не достигшего 16 лет, который подозревается или обвиняется в совершении преступлений небольшой или средней тяжести впервые, а также в отношении остальных несовершеннолетних, совершивших преступления небольшой тяжести впервые. Применение к несовершеннолетнему меры пресечения в виде заключения под стражу возможно лишь в случае, если он подозревается или обвиняется в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, с обязательным указанием правовых и фактических оснований такого решения» ^[5].

Исходя из изложенного, можно сделать вывод о том, что избрание меры пресечения несовершеннолетнему в виде заключения под стражу, ограничивается такими критериями как категория преступления и признаком – совершением преступления «впервые». В связи с чем избрание данной меры для лиц от 14 до 18 лет возможно в любом случае за совершение тяжкого и особо тяжкого преступления, лицам от 14 до 16 лет – за преступление средней тяжести, совершенное повторно, лицам от 16 до 18 лет – за совершение преступления средней тяжести. Анализ положений процитированного выше постановления Пленума ВС РФ, а также положений уголовно-процессуального законодательства, позволяет прийти к выводу о том, что законодатель, применительно к домашнему аресту, указанных выше ограничений не устанавливает, что позволят говорить и о более широких возможностях избрания данной меры.

В соответствии с нормами действующего законодательства принудительные меры воспитательного воздействия возможно применить: за совершение преступлений небольшой и средней тяжести (в порядке ч. 1 ст. 90 и ч. 1 ст. 92 УК РФ), а также за совершение преступления средней тяжести и тяжкого преступления (в порядке ч. 2 ст. 92 УК РФ). Кроме того, необходимо учитывать и положения ч. 6 ст. 15 УК РФ, о замене категории преступления на менее тяжкую. В связи с тем, что одним из условий применения данной нормы является предварительное назначение наказания, то указанное основание относится только к мере в виде помещения в учреждение закрытого типа, а как следствие, ввиду отсутствия ограничения в уголовном законе, помещение в СУВУЗТ возможно и за совершение «особо тяжкого» преступления, категория которого заменяется на «тяжкое».

Таким образом, в рамках описанной выше ситуации детальному анализу будут подлежать следующие случаи: 1) судом избиралась мера пресечения в виде домашнего ареста, а затем, была применена принудительная мера воспитательного воздействия, в т.ч. и помещение в СУВУЗТ; 2) судом избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу за совершение преступления, относящегося к категории «средней тяжести», совершенное либо повторно лицом до 16 лет, либо без указанного признака лицом, достигшим 16 лет, а затем, судом была применена принудительная мера воспитательного воздействия, в т.ч. и помещение в СУВУЗТ; 3) судом избиралась мера пресечения в виде домашнего ареста, а за тем, в виде заключения под стражу (или, наоборот), и впоследствии применена принудительная мера, в т.ч. и помещение в СУВУЗТ; 4) судом избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу/домашнего ареста за совершение преступления, относящегося к категории «особо тяжкое» и «тяжкое» (в т. ч. с учетом ч. 6 ст. 15 УК РФ и ограничений, установленных ч. 5 ст. 92 УК РФ), а также «средней тяжести» (совершенное как повторно лицом до 16 лет, так и без указанного признака лицом, достигшим 16 лет), а затем судом была применена принудительная мера в виде помещения в СУВУЗТ.

Кроме того, несмотря на прямое указание уголовно-процессуального закона о том, что одним из условий избрания меры пресечения в виде заключения под стражу является срок наказания в виде лишения свободы, который должен превышать три года (что исключает применение данной меры пресечения за преступление небольшой тяжести), возможна ситуация, когда судом избиралась мера в виде заключения под стражу за совершение преступления средней тяжести или более тяжкой категории, однако, впоследствии, органами предварительного расследования деяние было переквалифицировано, например, на небольшую тяжесть, что, в свою очередь, позволило суду применить принудительную меру воспитания.

Вторая ситуация связана с тем, что судом в порядке ч. 4 ст. 90 УК РФ была отменена примененная мера воспитательного воздействия и назначено уголовное наказание. Так, за 2017 год судами рассмотрено 112 ходатайств об отмене принудительной меры в порядке ч. 4 ст. 90 УК РФ, из них удовлетворено – 55, за 2018 год, таких ходатайств рассмотрено – 113, из них удовлетворено – 56; за 6 месяцев 2019 года, рассмотрено – 80, удовлетворено – 36 ^[6].

Следует отметить, что в настоящее время зачет меры пресечения может произойти, в случае отмены принудительной меры по основаниям, указанным в ч. 4 ст. 90 УК РФ, но зачет производиться в срок наказания. Исходя из изложенного, стремление законодателя избавить правоприменителя от дополнительных трудностей, сопровождающих применение ПМВВ (которые, и без этого, с учетом норм действующего законодательства, трудно применить), а кроме того, сохранить «монополию» на производство зачета только за институтом наказания, понятно и с определенных позиций даже оправдано. Однако данного зачета также может и не произойти. В связи с чем, вопрос о влиянии избранной судом меры пресечения на решение об индивидуализации меры уголовно-правового воздействия, которой может выступать принудительная мера воспитания, все еще остается открытым. Совершенно необоснованной, по нашему мнению, видится ситуация, когда к лицу, содержащемуся под стражей, домашним арестом, за совершение «не тяжких» преступлений, исходя из умолчания об этом в уголовном законе, может применяться принудительная мера на максимально возможный срок, или применяется наиболее суровая мера воздействия.

Кроме того, ввиду того, что применению меры в виде помещения в СУВУЗТ предшествует назначение наказания в виде лишения свободы, суд, в случае, если несовершеннолетний содержался под стражей или домашним арестом, засчитывает данную меру пресечения в срок наказания, от которого впоследствии освобождает ^[7]. Однако, несмотря на то, что мера пресечения в данном случае судом засчитывается в срок наказания. Вместе с тем при избрании продолжительности применения принудительной меры, срок предварительно назначенного наказания, исходя из положений УК, формально не имеет значения, как и срок наказания, предусмотренный санкцией соответствующей статьи ^[5]. Обусловлено данное обстоятельство отсутствием правил перевода назначенного наказания в срок принудительной меры, а, в связи с чем, и мера пресечения в данном случае «засчитывается впустую».

В то же время, упомянутое выше постановление Пленума ВС РФ регламентирует еще одну ситуацию, когда несовершеннолетний в ходе исполнения наказания в виде лишения свободы может быть освобожден судом от такового с направлением его в СУВУЗТ. Вместе с тем в данных разъяснениях отсутствует указание о том, учитывать ли при определении судом срока, на который необходимо поместить в СУВУЗТ, срок отбытого наказания.

Представляется необходимым перейти к критическому анализу основных аргументов как «За», так и «Против» необходимости производства правоприменителем соответствующей процедуры.

Итак, вначале данной работы нами упоминалось, что действующее законодательство, применительно к наиболее суровой форме ответственности, предусматривает производство зачета (как меры пресечения, так и учета отбытой части наказания), что, в свою очередь, подводит к мысли и о соответствующей регламентации данных правил, в случае применения мер воспитательного воздействия. Однако, думается, данное предложение нужно воспринимать не столь однозначно, и учитывать следующие обстоятельства.

Во-первых, указанные правила законодатель регламентирует применительно к самостоятельной форме уголовной ответственности (наказанию), в то время как применение ПМВВ таковой не выступает, а в случае освобождения от наказания, несмотря на то, что последнее является одной из форм реализации ответственности, применение ПМВВ, как и помещения в СУВУЗТ, выступает одним из возможных институтов данной формы, наряду с такими как: освобождение от наказания в связи с изменением обстановки (ст. 80.1), в связи с болезнью (ст. 81), отсрочка отбывания наказания (ст. 82) и другими, к которым также не предусмотрено производство зачета мер пресечения. В связи с чем, de lege lata зачет меры пресечения в срок принудительной меры не представляется возможным. Однако законодатель, применительно к некоторым из указанных выше оснований освобождения, устанавливает специальные правила «сокращения», «освобождения от» и «замены» наказания. Исходя из чего, возможно говорить и об учете отбытой части меры воспитательного воздействия, и учете (но не зачете) мер пресечения при определении сроков принудительной меры.

Во-вторых, анализ положений статей 90 и 92 УК РФ позволяет прийти к выводу о том, что сроки применения принудительных мер воспитательного воздействия достаточно малы (от одномоментного применения и исполнения до трех лет), и возможное введение процедуры зачета, поставит правоприменителя в такие условия, которые будут побуждать его применять меру воспитательного воздействия на больший срок, нежели это необходимо в конкретной ситуации, что обусловлено последующим производством зачета в таковой меры пресечения, и установлением достаточного комплексного воспитательного воздействия, которое требуется оказать на несовершеннолетнего. Вместе с тем анализ положений ст. 88 УК РФ показывает, что и сроки назначаемых несовершеннолетним наказаний также относительно минимальны, но при этом в данные сроки зачет производится.

В-третьих, правоприменитель, при установлении определенного срока применения меры, ограничен и таким обстоятельством, которое связано с тем, что принудительные меры применяются к лицам, не достигшим совершеннолетия на момент принятия решения судом. При этом законодатель установил невозможность нахождения лица в СУВУЗТ после 18 лет, а кроме того, невозможность исполнять и применять, по достижении указанного возраста, и такую меру, как передача под надзор родителей или лиц, их заменяющих. Вместе с тем анализ правоприменительной практики показывает, что аналогична позиция судов и по отношению к другим мерам воздействия ^{[8, 9]}, что, однако, обусловлено сущностью данного института, но не основано на законе. Применительно к назначению наказания, указанных ограничений в законе не обнаруживается, с чем также и солидарна практика. В связи с чем, вполне возможна ситуация, когда на момент рассмотрения вопроса и принятия решения о применении принудительных мер до достижения совершеннолетия остается, например, несколько месяцев, недель. Таким образом, в описанной ситуации, помимо того, что суду необходимо применить и без того минимальный срок меры воздействия, в тоже время, таковой (минимальный срок) следует устанавливать с учетом зачета меры пресечения (то есть «примерять срок меры на конкретную ситуацию»), либо назначать наказание или применять иную форму реализации уголовной ответственности.

В-четвертых, отличием института ПМВВ от наказания, как представляется, является то, что в рамках достижения цели исправления (перевоспитания), берутся в расчет меры с психолого-педагогической составляющей, что не отражено (или не в той степени отражено), например, при назначении наказания, которое наполнено преимущественно карательной составляющей, и в срок которого вполне целесообразно засчитывать пресекательный срок. В связи с чем, не совсем логичным видится в отношении всех мер воспитательного воздействия производить зачет и учет срока меры пресечения в срок оказываемого профилактического психолого-педагогического воздействия, т.к. последний должен определяться не по остаточному принципу (т.е. то, что в итоге останется с учетом зачета), а с учетом необходимого периода, который обеспечит достижение поставленных перед институтом целей.

В то же время, определение четких правил зачета, учета меры пресечения, меры воздействия затрудняет и то, что: 1) меры, указанные в ч. 2 ст. 90 УК РФ, могут применяться в т.ч. в комплексе и при том, в качестве основных мер воздействия, а в связи с чем, срок меры пресечения необходимо будет засчитывать и учитывать к каждой мере воздействия; 2) достаточно трудно установить формальные критерии зачета, учета в такую меру, как передача под надзор родителей или лиц, их заменяющих, однако, ситуацию может разрешить применение данной меры в такой форме, как «передача под надзор родителей или лиц, их заменяющих и специализированного государственного органа»; 3) несмотря на то, что ограничение досуга и установление особых требований к поведению несовершеннолетнего схоже с такой мерой, как ограничение свободы, вместе с тем, применительно к данной мере, законодателем не регламентирован перечень «обязательных» ограничений, которые необходимо установить несовершеннолетнему. В связи с чем, лицу могут быть назначены и такие единичные ограничения как возвратиться в образовательную организацию или трудоустроиться, что, в свою очередь, также порождает трудности (и в тоже время сомнения в необходимости такового) в определении сроков зачета в таковые, а затем, и их перезачета в срок наказания; 4) отдельные меры носят «бессрочный» характер, что порождает трудности в установлении критериев, в соответствии с которыми будет произведен зачет, учет.

Не лишено проблем производство рассмотренных выше процедур зачета, учета и применительно к мере в виде помещения в СУВУЗТ. К числу таковых можно отнести следующие: 1) законодатель в ч. 2 ст. 92 УК РФ установил возможность помещения в данное учреждение за «тяжкую» категорию преступления, наказание за которое, исходя из положений ст. 15 УК РФ, составляет до десяти лет, в то время как срок, на который максимально возможно применить данную меру, составляет три года. Безусловно, установленный максимальный срок применения меры и сроки наказания, которые могут быть потенциально назначены за данное преступление (с учетом ч.6 ст. 88 УК РФ), не находятся между собой в корреляционной зависимости, что является достаточно серьезным препятствием при приведении «перерасчета» срока наказания в срок меры воздействия; 2) достаточно спорным видится и указанная ранее потенциальная возможность применения данной меры за совершения особо тяжкого преступления, категория которого заменятся на тяжкую.

Нельзя не отметить позиции отдельных авторов, которые справедливо указывают на несовершенство законодательной конструкции правил смягчения и освобождения от наказания в случае, когда судом избиралась мера в виде заключения под стражу, а затем назначались такие наказания, как штраф, лишение права заниматься определенной деятельностью или занимать определенные должности. Как отмечается Е.В. Благовым, в данном случае нет формальных правил смягчения наказания, в связи с чем им предлагается: за один день содержания под стражей и других мер, связанных с изоляцией лица и возбуждением в отношении него уголовного дела, четыре дня лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью или двести рублей штрафа либо размер заработка или иного дохода осужденного за один день; за один день домашнего ареста – два дня лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью или сто рублей штрафа либо размер заработка или иного дохода осужденного за половину дня ^{[10, с. 721,722]}. Хотя указанные предложения относятся к сфере зачета меры пресечения в наказание, вместе с тем они интересны тем, что связаны с установлением формальных критериев перерасчета мер пресечения в весьма «неудобные» (несопоставимые) виды наказаний, которые, с некоторой долей условности, аналогичны отдельным мерам воспитательного воздействия (возложение обязанности загладить вред, ограничение права на управление механическим транспортным средством), и преследуют цель более четкой индивидуализации меры воздействия.

Заслуживает внимания и опыт Республики Беларусь, в ст. 75 Уголовного кодекса которой установлено: «Срок содержания под стражей и срок домашнего ареста либо срок нахождения в приемнике-распределителе для несовершеннолетних засчитываются судом в срок наказания или срок применения принудительной меры воспитательного характера. При этом один день содержания под стражей либо нахождения в приемнике-распределителе для несовершеннолетних и два дня домашнего ареста соответствуют: 1) одному дню ареста или лишения свободы, одному дню пребывания несовершеннолетнего в специальном учебно-воспитательном или специальном лечебно-воспитательном учреждении». Однако следует отметить, что по законодательству данной республики, применение принудительных мер воспитания является самостоятельной формой реализации уголовной ответственности (наряду с наказанием, освобождением от такового, применением принудительных мер медицинского характера, условного неприменения наказания), и, кроме того, зачет производится лишь только применительно к одной принудительной мере.

Системный анализ уголовного законодательства иных стран постсоветского пространства показал, что принудительные меры в данных государствах применяются либо при освобождении от уголовной ответственности, либо при освобождении от уголовного наказания (а иногда в качестве условного осуждения, отсрочки исполнения наказания). В связи с чем, аналогично российскому законодательству, регламентация рассматриваемой нами процедуры не нашла отражения в нормах уголовного законодательства данных государств.

Кроме того,проведенный автором анализ практики применения принудительных мер воспитательного воздействия, позволяет сделать следующие выводы. Так, выборочный анализ материалов 432 уголовных дел (100 %), по которым применялись указанные меры, показал, что практика избрания судом меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетних, перед применением принудительных мер воспитательного воздействия, является довольно редким случаем (менее 7 %). При этом, как правило, данная мера избиралась по тем делам, в которых к несовершеннолетним впоследствии применялась мера в виде помещения в СУВУЗТ ^{[11, 7]}. Еще реже (менее 5 %) по рассматриваемой категории дел судом избиралась мера в виде домашнего ареста ^{[12, 13]}. Как правило, применению данных мер предшествует избрание таких мер пресечения как подписка о невыезде и надлежащем поведении, присмотр за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым (около 80%)^[14-16].

Анализ судебной практики применения помещения в СУВУЗТ показал следующее: 1) главным ориентиром при определении срока помещения в учреждение, как и было указано выше, является время достижения совершеннолетия лицом, что находит в ряде приговоров непосредственное указание ^{[17, 18]}, аналогичное мнение высказано и в доктрине ^{[19, с. 251]}; 2) как правило, срок предварительно назначаемого наказания в виде лишения свободы не выходит за рамки трех лет ^{[20, 21]}, при этом имеются случаи: когда назначаются по совокупности разнородные наказания (например, лишение свободы и исправительные работы) ^[22]; не исключено, в силу отсутствия указания на то в законе, и назначение дополнительного наказания; 3) при переводе наказания в виде лишения свободы в срок меры в виде помещения в СУВУЗТ, могут иметься «разрывы» между сроками, например, наказание может назначаться на один год и более, а до совершеннолетия остается полгода.

Как представляется, с учетом таких базовых для уголовного права принципов как справедливость, необходимости индивидуализация и дифференциации меры уголовно-правового воздействия, экономии мер уголовно-правового принуждения, срок меры пресечения, меры воспитательного воздействия, меры наказания должен быть объективно учтен судом при применении, изменении меры уголовно-правового воздействия.

1. Видится необходимым регламентировать в действующем уголовном законодательстве процедуру учета мер пресечения при определении продолжительности принудительной меры воспитательного воздействия и/или ее вида.

Применительно к такой мере как помещение в СУВУЗТ, рациональным видится первоначально зачесть меру(ы) пресечения в срок наказания, а затем перевести срок назначенного наказания в срок меры воздействия из расчета один день лишения свободы за один день содержания в СУВУЗТ. Вместе с тем применительно к указанному правилу следует сделать еще несколько уточнений.

Во-первых, в нормах действующего законодательства необходимо закрепить минимальный срок применения данной меры воздействия, который, с учетом необходимости реализации образовательного процесса, должен составлять не менее 6 месяцев. В ином случае, не оправдано изъятие несовершеннолетнего из его среды, что также может негативно отразиться и на процессе его обучения. Аналогичной позиции придерживается отечественная доктрина ^{[23, с.14; 24, с. 51]} и судебная практика ^[25].

Во-вторых, применительно к тяжким преступлениям предлагаем установить такой критерий как совершение преступления впервые, а применительно к наказанию в виде лишения свободы – ограничить верхний предел назначаемого наказания, который не должен превышать трех лет, что будет коррелировать с максимальным сроком нахождения в учреждении закрытого типа, а кроме того, будет находится в зависимости от временного промежутка, в который лицо может быть признано несовершеннолетним (с 14 до 18 лет) и, как следствие, может находиться в данном учреждении. При этом в тех случаях, когда срок назначенного наказания будет превышать период нахождения лица в несовершеннолетнем возрасте, однако, имеются объективно установленных основания для направления лица в СУВУЗТ, которое обеспечит исправление (перевоспитание) лица, сокращению срока, помимо зачета меры пресечения, также могут способствовать и иные уголовно-правовые механизмы, регламентированные в Общей части УК (ст. ст. ст. 62, 64, 66, механизм частичного сложения наказаний, и др.).

В-третьих, в виду того, что исходим из нецелесообразности исчисления меры в днях, предлагаем закрепление механизма «округления» оставшегося в днях срока, как в меньшую, так и большую сторону, формальным критерием установив срок в 15 дней (т.е. от 16 дней зачёт в качестве одного месяца).

Кроме того, механизм предварительного назначения наказания в виде лишения свободы способствует разрешению следующих ситуаций: 1) отграничение от случаев, в которых нецелесообразно применение данной меры воздействия; 2) при отмене данной меры (однако, данное обстоятельство необходимо также должным образом регламентировать в законе) правоприменитель будет применять к лицу ранее назначенное наказание. Аналогичными правилами предлагаем руководствоваться и в тех случаях, когда в период исполнения наказания в виде лишения свободы судом принято решение об освобождении от такового с применением помещения в СУВУЗТ.

Необходимым видится регламентировать и правила учета для тех редких случаев, как показали результаты эмпирического исследования, когда в ходе досудебного производства несовершеннолетнему была избрана мера пресечения (в виде заключения под стражу или домашнего ареста, а равно, когда судом избирались обе меры в любой последовательности), и впоследствии судом применена мера, предусмотренная п. «б» или «г» ч. 2 ст. 90 УК РФ. Полагаем нецелесообразным засчитывать в срок оказываемого профилактического психолого-педагогического воздействия период содержания под стражей/домашнего ареста, так как данное обстоятельство будет только препятствовать установлению объективно необходимого срока принудительной меры.

На основании вышеизложенного считаем, что избранная в ходе досудебного производств мера пресечения, может быть учтена судом при применении мер воспитательного воздействия, предусмотренных п. «б» или «г» ч. 2 ст. 90 УК РФ, одним из следующих вариантов: 1) путем ограничения верхнего предела срока применения последних, установив таковой в 2/3 (в случае содержания под стражей) и 3/4 (в случае домашнего ареста) от сроков, установленных в ч. 3 ст. 90 УК РФ, либо применение иной менее строгой меры воспитательного воздействия. Однако данный механизм охватывает только те случаи, когда мера пресечения избиралась на срок от одного до четырех месяцев (с учетом положений ч.ч. 1, 2 ст. 109 УПК РФ). В иных случаях (от четырех до шести месяцев содержания под стражей, домашним арестом), судом указанные меры не избираются, а применению подлежат иные более мягкие меры воспитательного воздействия. Замечания: Одним из недостатков данного механизма учета является то, что при расчете не берется во внимание конкретный срок меры пресечения, избранный судом (например, существенна разница между одним месяцем и четырьмя месяцами содержания под стражей и т.д.), однако, определяя верхний предел в 2/3 и 3/4, автором было положено в основу его определения «средний срок», который подлежит зачету в максимальный срок меры воспитания. И, кроме того, определенные сомнения вызывают правила зачета в случае, если избирались обе меры пресечения в любой последовательности; 2) определение максимальной продолжительности применения меры воздействия посредством уменьшения верхних пределов сроков, установленных в ч 3 ст. 90 УК РФ, с учетом времени проведенного под стражей/домашним арестом, по следующей формуле: А – (X1*Х2), где показать «А» – это сроки, исчисляемые в месяцах, установленные в ч. 3 ст. 90 УК РФ (за небольшую тяжесть – 24 месяца, за среднюю тяжесть – 36 месяцев), «Х1» – количество месяцев, проведенных под стражей, домашним арестом, «Х2» – формальный критерий перерасчета меры пресечения в срок «срочных» мер воспитательного воздействия, составляющий, например, один день содержания под стражей за четыре дня отбывания указанных мер, либо один день домашнего ареста за два дня отбывания меры воспитания соответственно (для удобства расчет дан в месяцах, но возможен и расчет в днях). Замечание: в виду указания закона на возможность применения одновременно нескольких мер, в тех случаях, когда применялись указанные выше меры воспитательного воздействия в совокупности, соответствующий расчет необходимо будет производить к каждой из мер, что будет являться не логичным, и, конечно же, требует урегулирования на законодательном уровне.

Применение указанных правил исключает последующее производство зачета срока избранной меры пресечения при назначении окончательного срока наказания, так как таковой был учтен при определении меры воздействия и/или ее срока.

2. Относительно зачета и учета отбытого срока принудительной меры, при отмене последней и назначении уголовного наказания, следует руководствоваться следующим.

Во-первых, видится перспективным регламентировать в действующем законодательстве возможность отмены меры в виде помещения в СУВУЗТ в тех случаях, когда лицо злостно уклоняется от ее исполнения или совершает в период исполнения таковой преступление, т.к. в данном случае исправить несовершеннолетнего указанной мерой не представляется возможным, а дальнейшее применение таковой нецелесообразно. При отмене меры зачету в наказание в виде лишения свободы (от которого и был освобожден несовершеннолетний) будет подлежать срок отбытой меры из расчета один день нахождения в СУВУЗТ за один день лишения свободы.

Во-вторых, применительно к иным мерам воспитательного воздействия, например, возложение обязанности загладить вред, причиненный преступлением, зачет, учет в срок наказания производить не следует, ибо в настоящее время нет объективных критериев посчитать (пересчитать) исполнение данной меры с точки зрения последующего перезачета. И, кроме того, предполагаемый срок исполнения данной меры, хотя и не регламентирован в законе, фактически относительно минимален (вывод сделан на основе анализа материалов уголовных дел), в связи с чем нет и оснований его засчитывать. Однако возможна ситуация, когда несовершеннолетний был трудоустроен в целях возмещения вреда, причиненного преступлением, что, в свою очередь, схоже с таким наказанием как исправительные работы. В этой связи, думается, первоначально необходимо ввести в законодательство указание о сроке исполнения данной меры и/или ее размере, и впоследствии разрешать вопрос о зачете таковых в срок наказания.

В-третьих, в случае отмены «срочных» мер, указанных в п. «б» или «г» ч. 2 ст. 90 УК РФ, видится более целесообразным учитывать отбытый срок, определяя при этом верхний предел наказания, одним из следующих вариантов: 1) не свыше – 5/6, в случае, если несовершеннолетний отбыл меру не менее шести месяцев; 4/5 – в случае, если несовершеннолетний отбыл меру сроком свыше одного года; 3/4 – в случае, если несовершеннолетний отбыл меру свыше полутора лет; и 2/3 – в случае, если несовершеннолетний отбыл меру свыше двух лет – от наиболее строго вида наказания, которое предусмотрено в санкции статьи за совершенное преступление, или размер которого может быть назначен с учетом положений ст. 88 УК РФ. Кроме того, следует отметить и то, что данными правилами суд не ограничен и вправе избрать иную меру наказания без учета предлагаемых правил. В последнем варианте, по сути, также будет учтен срок отбытой меры посредством отказа от наиболее сурового вида наказания; 2) учитывать срок отбытой меры воздействия, делая перерасчет исходя из формальных критериев перевода мер воздействия в меру наказания. Таким формальным критерием можно установить, например, один день лишения свободы за четыре дня принудительной меры воздействия. Общее замечание: суду в тех ситуациях, когда к несовершеннолетнему были применены обе меры, необходимо будет производить учет каждой меры воздействия в одно основное наказания. В связи с чем введение указанных правил обуславливает и необходимость и внесения изменений в систему ПМВВ.

Рассмотренные выше правила предлагаем регламентировать в отдельной специально посвященной этому норме главы 14 УК РФ. В то же время видится необходимым и реформирование существующего порядка применения принудительных мер воспитательного воздействия, что может способствовать как решению рассмотренной в настоящей работе проблемы, так и решению иных актуальных проблем данного института. Кроме того, изменение порядка применения института ПМВВ, например, регламентация такового как самостоятельной формы реализации уголовной ответственности, может обусловить и необходимость в регламентации процедуры зачета меры пресечения в срок меры воспитательного воздействия и т.д.