Interpretation and Communication of National Language Features in the Situation of Culture Contact

Vishnevskaya Ekaterina Mikhailovna PhD in Pedagogy Associate Professor of the Department of Language and Translation Studies at Moscow City Pedagogical University, Institute of Foreign Languages 105064, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, per. Malyi Kazennyi, 5B kate.vishnevsk@ya.ru Nersesova Elina Vitalyevna PhD in Philology Associate Professor of the Department of Language and Translation Studies at Moscow City Pedagogical University, Institute of Foreign Languages 105064, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, per. Malyi Kazennyi, 5B elina.i@mail.ru

Zots Ivan Vladimirovich post-graduate student of the Department of Language and Translation Studies at Moscow City Pedagogical University, Institute of Foreign Languages 105064, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, per. Malyi Kazennyi, 5B ivanzots@mail.ru

Тенденция к глобальному сотрудничеству и сопутствующее ей развитие международных отношений остро ставят перед языковедами вопрос об осмыслении межкультурной коммуникации. Как никогда важно рассматривать современные социальные системы в мультинациональном, мультикультурном и мультиязыковом контексте. Успех коммуникации во многом определяется наличием у коммуникантов общей базы знаний, отражающихся в содержательно-структурной общности определенных фрагментов картины мира собеседников. Также решающую роль играет степень подготовленности знаковых систем, выступающих в качестве компонентов географической среды, образованной коммуникативным взаимодействием. Вследствие этого актуальность изучения языкового сознания носителей разных лингвокультур и выявления национально-культурных особенностей их образов мира не вызывает сомнений. Для преодоления непонимания в межкультурном диалоге следует рассматривать коммуникацию в рамках момента времени культуры, что особенно важно для российской городской среды, в настоящее время не обладающей достаточно современными знаковыми системами для сопровождения людей, не владеющих русским языком. Одной из главных причин непонимания при межкультурном общении можно назвать различие национальных сознаний коммуникантов. Е.Ф. Тарасов утверждал, что диалог культур может проходить как обмен культурными предметами и как обмен образами сознания, ассоциированными с конкретными словами. Другими словами, любой межкультурный диалог протекает только в сознании носителя конкретной культуры, которому удалось познать образы сознания носителей другой культуры, а так как нет одинаковых национальных культур, соответственно нет и одинаковых образов сознания, отображающих одинаковые культурные предметы ^[5].

Различия в культурах коммуникативных партнеров сказываются на появлении различий в толковании отдельных слов, фраз, предложений и коммуникативного поведения в целом. Проблемы возникают как в устной, так и в письменной коммуникации, как при условии наличия человеческого фактора, так и при машинном переводе. Следует обратить внимание, что в настоящее время наблюдается тенденция к отказу от поиска единственно верного эквивалента. Справедливо отметить, что полное лексическое соответствие в различных языках могут иметь только имена собственные, географические названия, термины, дни недели, месяцы и цифры, в то время как прочая не прецизионная информация в переводимом тексте может быть подвержена неоднозначному толкованию. Это приводит к тому, что в процессе перевода могут утрачиваться некоторые смысловые оттенки и нюансы исходного языка. Кроме того, зачастую некоторые фразы могут звучать двусмысленно.

Эффективность межкультурной коммуникации зависит от качества перевода и изложения исходного текста. С позиции теории межкультурной коммуникации при переводе взаимодействуют не только два языка, но и две культуры в широком понимании этого слова, а процесс перевода в условиях ситуативного контекста воспринимается как составляющая лингвокультурного взаимодействия.

В качестве примера рассмотрим варианты перевода одной и той же фразы тремя автоматическими переводчиками. Фраза является обращением к определенной фокус-группе: путешественникам-любителям гастрономических туров, с целью их привлечения как клиентов, что накладывает определенную степень ответственности на перевод: EnjoyfaultlessserviceandsweepingviewsinourMichelin-starredrestaurant.

Перевод Google translate: Наслаждайтесь безупречным сервисом и потрясающими видами в нашем ресторане, отмеченном в Мишлене.

Перевод Prompt: Наслаждайтесь безупречным обслуживанием и захватывающими видами в нашем ресторане, отмеченном мишленовскими звездами.

Перевод Yandex.Переводчик: Насладитесь безупречным обслуживанием и потрясающими видами в нашем ресторане, отмеченном звездой Мишлен.

Онлайн-переводчик Google предлагает некорректный перевод, превратив премию в геолокацию «в нашем ресторане, отмеченном в Мишлене». Машинный переводчик Prompt допустил фактическую ошибку, так как речь идет об одной звезде Мишлен, а не о нескольких: «в нашем ресторане, отмеченном мишленовскими звездами». Это важное уточнение, так как чем больше звезд у ресторана, тем он престижнее и дороже. Yandex.Переводчик, проведя верный анализ на лексическом и синтаксическом уровнях, представляет адекватный перевод рассматриваемого отрывка: «в нашем ресторане, отмеченном звездой Мишлен».

В качестве другого примера перевода, содержание которого могло повлиять на эффективность коммуникаций, можно привести машинный перевод английской пословицы: Out of sight, out of mind (С глаз долой – из сердца вон). При переводе на китайский язык, затем на французский и снова на английский выбранная пословица была передана следующим образом: Invisible Idiot(Невидимый идиот) ^[3].

Рассмотрим пример машинного перевода английского евангельского изречения: The spirit is willing, but the flesh is weak (Дух бодр, но плоть немощна) – The wine is good but the meat is spoiled (Вино хорошее, но мясо протухло). В анализируемых примерах смысл исходных текстов не передан, несмотря на видимую допустимость перевода отдельных элементов высказывания (out of mind – идиот; spirit – вино; flesh – мясо). Трудности перевода нередко обусловлены сложностью и многогранностью смысла исходного материала (речевого либо текстового). Сам процесс перевода подразумевает преобразование слова, предложения в полноценное высказывание согласно контекстуальной обусловленности.

Одним из проявлений взаимодействия между разноязычными коммуникантами является феномен «ложных друзей переводчика». Традиционно это слова в различных языках, похожие по написанию либо произношению, имеющие общее происхождение, но отличающиеся в значении. В связи с подсознательным калькированием семантики схожих по виду и звучания языковых структур даже при переводе на родной язык специалист-филолог может ошибиться, когда речь идет о лексической или стилистической сочетаемости и некоторых других особенностях употребления слов данного класса. Чаще всего именно в связи с подобной мнимой идентичностью возникает проблема неправильного понимания и перевода текста. Например, английское слово corpus имеет несколько значений и может быть переведено на русский язык как свод законов, туловище, основной капитал; сборник стихов ^[2]. Ошибочно переводить это существительное на русский язык словом корпус, если речь идет не о лингвистическом термине (corpus), поскольку это слово на английский язык в зависимости от контекста может быть переведено как body, housing, frame, cabinet, tank, corps или hull. См. примеры употребления слова corpus в разных контекстах:

Исходное предложение: There was a distinct corpus of law relating to international disaster response and relief which was applicable.

Вариант перевода: Существует отдельный корпус применимых правовых норм, касающихся международного реагирования и помощи в случае бедствий.

Следует отметить, что словосочетание corpus of law в данном примере было переведено как «корпус применимых правовых норм». В данном случае его адекватным переводом было бы словосочетание «свод законов».

Исходное предложение: One of the key requirements for progress in identifying and managing areas in need of protection is a single corpus of scientific advice.

Вариант перевода: Одним из ключевых требований в достижении прогресса при определении районов, нуждающихся в защите, и управлении ими является единый свод научных данных.

Во втором примере слово corpus также имеет значение «свод», что в данном случае точно передано в переводе.

Исходное предложение: In many cases, national efforts to adapt and implement the corpus of provisions contained in the Organized Crime Convention and its Protocols in domestic legislation have been incomplete.

Вариант перевода: Довольно часто усилия государств по адаптации и осуществлению положений Конвенции и протоколов к ней в рамках внутреннего законодательства носят неполный характер.

В третьем примере слово corpus может означать совокупность. Решение переводчика опустить это слово при переводе никак не повлияло на передачу смысла предложения, поскольку словосочетания совокупность положений конвенции и положения конвенции в данном случае равнозначны.

По мнению специалистов в области психолингвистики, около 30-40% информации в устном разговоре передается словами (вербально); в то время как более половины информации передается средствами невербальной коммуникации (от лат. verbalis – устный и лат. communication – общаться) – мимикой, жестами, символами или интонацией и т. д. Невербальное общение является разновидностью взаимодействия неречевого характера между людьми и живыми существами в целом.

Ряд экстралингвистических факторов может быть неверно интерпретирован представителями разных культур, что приводит не только к культурно-коммуникативной помехе или культурному барьеру, но и коммуникативной неудаче и провалу в целом. Вероятно, поэтому наиболее ответственные международные контакты (дипломатические, деловые и др.) устанавливаются не по электронной почте или телефону, а при личном знакомстве ^[6].

Вербальные способы коммуникации у всех народов разные. Точно таким же образом различаются в этих же национальностях и значения жестов. Приемлемый и широко применяемый в одной области жест конкретного народа может стать абсолютно бессмысленным и непонятным для другой страны или иметь противоположное значение. Как справедливо отмечает Л. Виссон «жест, совершенно естественный в одной стране, в другой может быть воспринят как оскорбление» ^[1].

В своей работе Л. Виссон отмечает, что недостаточно хорошо изучить фонетику и грамматику, иметь обширный словарный запас, знать стилистику иностранного языка, в частности английского. При общении необходимо учитывать как психологические, так и культурно-лингвистические особенности коммуниканта, так как в процессе общения смысловую нагрузку несут не только слова, но и телодвижения и жесты, которые в большинстве культур неодинаковы, и поэтому порой приводят людей к взаимонепониманию. Например, жест, означающий «сыт по горло» – движение ребром ладони по горлу – американцем будет воспринят как угроза перерезать горло. В настоящее время в связи с увеличением миграционных процессов язык жестов как неотъемлемая часть процесса общения людей, принадлежащих различным культурам, претерпевает значительные изменения.

Сопоставляя одни и те же жесты, употребляемые в аналогичных ситуациях людьми разных национальностей в повседневном общении, можно сделать вывод, что жесты часто не совпадают по форме, а если и совпадают, то могут иметь другое содержание, что может привести к конфликту, который мы в рамках данной темы понимаем не как столкновение или конкуренцию культур, а как нарушение коммуникации.

Каждая национальная культура – это форма самовыражения народа. В ней проявляются особенности национального характера, миросозерцания, менталитета. Любая культура уникальна и проходит свой путь развития. Это в полной мере относится и к русской культуре. На формирование русских культурных ценностей также повлияло немало факторов, как территориальных, так и социальных. К базовым ценностям русских социологи часто относят честность, уважение к национальным традициям, почтение к старшим, семью и единство, т. е. коллективизм, в отличие от английской отчужденности и индивидуализма.

Процесс формирования английской нации был детерминирован следующими условиями: островным положением территорий Великобритании и вынужденной ассимиляцией предков современных англичан представителями многочисленных племен-завоевателей: кельтами, римлянами, англами, саксами, викингами и норманнами. Таким образом, в английском национальном характере исторически закреплены: англосаксонская практичность, храбрость викингов, кельтская мечтательность и норманнская дисциплина. К одной из основных ценностей англичан можно отнести их приверженность к традициям. Не менее важная ценность англичан – это строгое воспитание и хорошее образование, англичане уделяют особое внимание правилам этикета, поэтому вежливость в поведении и отношении к другим имеет для них особое значение.

Культурно-исторические реалии находят отражение и в специфике построения русских и английских отрицательных предложений. Прежде всего следует отметить, что грамматические правила английского языка не позволяют использовать в предложении более одного отрицания, тогда как в русском предложении часто встречается несколько отрицаний, указывающих на их особую категоричность: Nobody could understand anything. – Никто ничего не мог понять.

Кроме того, носители английского языка, «мыслящие позитивно», в принципе предпочитают положительные конструкции. К примерам таких выражений можно отнести следующие:

Не исчезай! Не пропадай! – Stay in touch!

Этонеприятныймомент. – This is a difficulty / problem.

Больше не болейте. – Stay well.

Погазонамнеходить. – (Please) keep off the grass.

Из приведенных примеров следует, что формально отрицательные русские выражения часто переводятся на английский положительными или нейтральными, что продиктовано национально-культурными характеристиками англоязычной лингвокультуры.

Проиллюстрировав трудности межкультурной коммуникации проблемами машинного перевода при переводе текстов социальной направленности, сложностями, связанными с феноменом ложных друзей переводчика, а также описав экстралингвистические факторы как возможные причины коммуникативной неудачи, остановимся на наиболее на наш взгляд актуальной на сегодняшний день проблеме, связанной с мероприятиями международного уровня, проходящими в нашей стране: Олимпиаде 2014, Чемпионате мира по футболу 2018, а именно на проблеме перевода и транслитерации навигационной системы города. Корректная транслитерация навигационной системы способна облегчить передвижение гостей города и придать ему дружелюбный вид для иностранцев, что поднимает статус любого города как центра культуры и туризма.

Несмотря на то, что в настоящий момент во многих городах уже были предприняты попытки перевода и транслитерации знаков городской навигации, этот вопрос в нашей стране нельзя назвать решенным.

Перевод указателей также должен адекватно передавать исходное сообщение, так как допущенные переводческие ошибки могут вызвать непонимание на межкультурном уровне и привести к искажению восприятия информации. Например, в метрополитене города Санкт-Петербург можно встретить перевод следующей фразы: Аппарат выдает сдачу монетами – The machine gives out odd money with coins.

Рисунок 1. Аппаратвыдаетсдачумонетами – The machine gives out odd money with coins

Рассмотрим данный перевод: словосочетание odd money указывает на то, что деньги могут быть сомнительного происхождения; данная фраза также может обозначать «несимметричные» ставки в азартных играх. Таким образом, слово сдача лучше переводить существительным change. Кроме того, словосочетание give out не употребляется в значении выдавать, в связи с чем правильнее было бы употребить глагол give. Еще одна ошибка – неправильное употребление предлога with. Данное словосочетание следовало перевести как in coins.

Другим примером может послужить перевод предупреждающего знака Осторожно! Крутая лестница! – Attention! Abrupt ladder! или Caution! Steep stairs. В данном контексте слово abrupt (означающее «внезапный, резкий») относится скорее к действию, нежели к предмету, поэтому его нельзя применять по отношению к лестнице. Кроме того, лексема ladder означает лестницу с перекладинами, например веревочную или стремянку. Лестница с каменными ступеньками обычно обозначается словом stairs. Предложенное переводчиком существительное Attention! также не подходит к данному контексту. Обычно оно применяется для привлечения внимания с целью донесения какой-либо важной информации. В данном же случае имеет место быть простой призыв к осторожности. В английском языке с такой целью используется лексема caution или слово mind.

Рисунок 2. Осторожно! Крутая лестница! – Attention! Abruptladder!

Что касается транслитерации собственных имен внутригородских топографических объектов (памятников культуры, площадей, отдельных зданий и улиц, совместно называемых урбанонимами), сегодня в России в целях их передачи существует около 20 различных ГОСТов, например ГОСТ 7.79-2000 и ГОСТ Р52290-2004. Сравнив таблицы транслитерации русских букв латинскими, можно заметить явные различия в передаче таких букв (и соответствующих им звуков), как Е, Ё, Х, Щ, Й и др. Данные несоответствия часто приводят к затруднениям при транслитерации названий улиц. Примеры различий, вызванных несогласованностью ГОСТов и отсутствием четких процедур их использования, широко представлены на городских картах, дорожных указателях, навигационных таблицах и в названиях городских и культурных объектов:

Рисунок 3. Различные варианты передачи буквы Щ в названии «Площадь Революции» на картах метро и в тексте бегущей строки

Рисунок 4. Различные варианты передачи разделительного мягкого знака в названиях улиц и станций метро г. Москвы

В рамках данной тематики проводятся лингвистические исследования по формированию опыта иноязычного сопровождения городского пространства, ставящие целью предложить и обосновать варианты передачи различных звуков и звукосочетаний русского языка средствами латинского алфавита. Исследования направлены специально на интерпретацию урбанонимов, что служит их ключевым отличием от современных регламентированных стандартов транслитерации, берущих начало из научных систем, ориентированных на передачу библиографических списков. Главным условием передачи является доступность для восприятия и интерпретации лицами, не владеющими русским языком ^[4]. Среди прочего предлагаются следующие варианты:

Таблица 1. Варианты передачи названий улиц средствами латинского алфавита

Например, звук [х] предложено передавать сочетанием kh за исключением случаев, когда звук [х] предшествует согласному. Это обусловлено тем, что в ряде европейских языков данная буква не читается в интервокальном положении и служит показателем удлинения основного гласного. Так, написание названия улица Хмельницкого в соответствии с данным правилом передается как UlitsaHmelnitskogo. Перед гласной, напротив, используется диграф: например, улица Херсонесский заповедник – UlitsaKhersonesskyzapovednik.

Звук [е], расположенный не в абсолютном начале слова, предлагается передавать как е (а не уе); то же самое касается и случаев удвоенной буквы е – улица Авдеева. Это обусловлено несколькими причинами: как показывают образцы названий на картах, размещенных в пешеходных переходах Москвы, в настоящее время уже сформировалась традиция передачи сочетания -ее посредством диграфа -ee, что соответствует и особенностям произношения этого сочетания в спонтанной речи, когда сонорный [j] в интервокальной позиции часто выпадает. Буква e, стоящая в позиции абсолютного начала слова, обозначает два звука: [jе], поэтому для полноценного отражения исходного произношения возможно употребление диграфа ye, что также закреплено на некоторых городских указателях: Елизаровская – Yelizarovskaya.

Рисунок 5. Елизаровская — Yelizarovskaya

Буква ё передается сочетанием jo во всех позициях, кроме позиции после шипящих, когда она передается одинарной буквой o. Например, Звёздная улица – Zvjozdnayaulitsa, но улица Хрущёва – UlitsaHruschova. Такой вариант передачи обусловлен имманентной мягкостью шипящих звуков, что позволяет опустить дополнительную букву j, служащую своеобразным эквивалентом для обозначения палатализации, не представленной в английском языке.

При принятии решения о передаче буквы щ использовались результаты специального социолингвистического исследования, в ходе которого были опрошены участники международной конференции Translata 2, проходившей в университете г. Инсбрук в 2014 г. Среди 27 опрошенных информантов присутствовали носители английского, немецкого, испанского, итальянского и других языков. Опрос показал, что в большинстве случаев информанты читают слова типа площадь — plos(h)chad, произнося в середине слова шч и сч. Носители германских и романских языков не различают написания sch/shch (вероятно, это связано с тем, что в этих языках нет различий между звуками ш и щ). Произношение sch как сч не составляет проблемы коммуникации и позволяет корректно идентифицировать исходное слово ^[8].

При рассмотрении вопроса о передаче разделительного мягкого знака были проанализированы наиболее распространенные варианты, представленные в стандартах и на картах города: одинарный апостроф (1-й Зачатьевский переулок – 1-stZachat’yevskiyside-street), буква i (Саларьево – SalarievoVillage), буква y (Третьяковская – Tretyakovskaya). Представляется предпочтительным не использовать обозначение в виде апострофа, поскольку, вероятнее всего, декодировать его смогут только специалисты в области лингвистики. В этой связи буквы i и y с большим постоянством будут интерпретироваться целевой аудиторией как обозначающие паузу.

Кроме того, интернет-опрос, проведенный среди более 100 пользователей интернет-ресурса reddit.com, являющихся носителями английского языка, показал, что в качестве разделительного знака в контексте навигации в русскоязычной городской среде также воспринимается буква j. На примере названия улицы Васильевская 63% информантов отметили, что произнесли бы название Vasiljevskaya street с короткой паузой после l.

Эти и другие рекомендации на сегодняшний день находятся на рассмотрении в Комитете Государственной Думы по физической культуре, спорту, туризму и делам молодежи, Комитете Государственной Думы по транспорту и строительству, Комитете Государственной Думы по жилищной политике и ЖКХ и Комитете Государственной Думы по делам национальностей. Регламентирование на законодательном уровне с учетом лингвистических рекомендаций помогло бы повсеместно закрепить более «удобочитаемые» варианты названий, одновременно обеспечив компромисс в ряде случаев при наличии спорных равнозначных вариантов передачи одного и того же звука.

Таким образом, рассмотрение особенностей коммуникативного поведения требует всестороннего учета культурных реалий коммуникантов. Фокус на передаче смысла, обеспечении адекватности перевода и компенсации безэквивалентных культурных феноменов в результирующем сообщении являются ключевыми условиями синергийного взаимодействия в границах современной культурной среды. Преодоление культурного барьера осуществляется сразу на множестве уровней, и для достижения успеха требуется учитывать не только смысл исходного текста, но и ряд сопутствующих экстралингвистических факторов, таких как язык тела и жесты, зрительные образы (как видно на примере городских знаков, информационных таблиц и предупреждающих рисунков), графическая передача отдельных букв на письме с целью их последующей однозначной интерпретации.

В современном мире в связи с расширением международных контактов возникает необходимость дополнения языковых навыков и речевых умений коммуникативной личности межкультурной компетенцией, так как отсутствие базовых знаний о картине мира / образа мира и культуре коммуникантов может стать основной причиной непонимания в межкультурном диалоге. Значимость межкультурного подхода проявляется в возможности выражения различных культурных коннотаций средствами языка, и непрерывный диалог культур позволяет по-новому воспринять и оценить «родную» действительность ^[7]. Научно обоснованный культуроориентированный подход к коммуникации, принимающий во внимание специфику как вербального, так и невербального общения, обеспечит прочный фундамент для бытового социального взаимодействия между носителями разных языков.